Настина Србиjа

Иногда уж кажется, что больше нет на свете слов, чтобы описать мои чувства к Сербии. Это что-то настолько глубокое и родное, что не хочется выставлять напоказ, а, наоборот, спрятать бы от людских глаз подальше и лелеять глубоко внутри. Не выходит, все рвется наружу. Родные теперь иногда даже шутят, что в прошлой жизни я, наверно, жила где-то на Балканах. Но так или иначе, этот край притягивает меня со страшной силой с каждым годом все сильнее. И встречает меня в каждый мой приезд все теплее и теплее.

Ride the Wild Wind

Весенний ветер пахнет сердцезамирательными обещаниями, сладко-томительными ожиданиями и внезапными приключениями. Ветер налетает на тебя прямо с порога, обволакивает с ног до головы, прямо до самых кончиков волос, умывает своей свежестью — и каким-то чудом зимный Ты растворяется в воздухе, а вместо него уже стоит Ты весенний, озадаченно щурится на утреннее солнце и пытается понять, как же он так здесь очутился, кто он такой и почему ему на душе так легко и свободно. И почему ему так страстно хочется поймать ветер за хвост и погнаться на нем по белу свету, насколько хватит сил — прямо как поет Фредди Меркьюри «Ride the wild wind, hey hey hey». Воистину, нет ничего целительнее весеннего ветра!
Все в мире циклично и подвластно определенным законам, будь то времена года или жизнь человеческая. По крайней мере, моя жизнь-то уж точно. Перед тем, как начнется подъем, придется хорошенечко таким булыжником упасть на дно, полежать там, погоревать в свое удовольствие, а потом собраться с силами, оттолкнуться и поплыть вверх, к свету, к солнцу, попутно сбрасывая с себя балласты, чтобы еще быстрее всплыть и глотнуть свежего воздуха, который только весеннний ветер перемен и приносит. И для того, чтобы перемены эти произошли именно с тобой, обязательно надо избавиться от старого, иначе просто места не будет, а будет набитая хламом кладовка, где хранятся сломанные игрушки, порванные вещи, глупые мысли и нереализованные идеи — мало ли, что в жизни может пригодиться. Но стоит только вытряхнуть все наружу, хорошенько прополоскать под весенним ветром, раздать ненужное страждущим и нуждающимся, как сразу становится хорошо и правильно. Больше не грустно, больше не страшно, потому что все страшное тоже из кладовки выкинули, а на его место уже присмотрели пару симпатичных дел и проектов, как раз для весны, ярких и созидательных. Осталось только начать воплощать.

Три весны Петербурга

В последние дни не избалованные за всю свою северную жизнь теплом петербуржцы то и дело недоверчиво озираются вокруг, а потом расплываются в улыбке. Лето с весной, которые столь скупо последние годы одаривали нас теплом, в этом году решили отыграться, наступив еще в конце февраля с небольшой мартовской передышкой.
«Вообще, весну в Петербурге можно условно разделить на три времени», – пишу эту фразу и думаю, что звучит она точь в точь, как какая-нибудь из моих курсовых. Но сути звучание не меняет – вёсен, когда на них щедры, у нас действительно три. Певрая наступает на один день где-нибудь в марте — это тот самый день, когда на улице вдруг теплеет, в воздухе носится аромат сырой почвы, а люди становятся иррационально оптимистичны. Легкая, звонкая, еле уловимая — она как будто разлита в лужах на асфальте. Школьники стягивают ненавистные шапки, а девушки начинают задумываться о том, чтобы завтра переобуться в легкие сапожки. Однако, первая весна — обманчивая кокетка. Хорошенько раздразнив честной народ своим ласковым теплом, на следующий день она уносится прочь, взметнув за собой белую вьюгу. 
Первой весне на смену приходит вторая. Она не торопится, выжидает свое время, чтобы появиться во всей красе. Ей, как правило, предшествуют несколько снегопадов, которые отступающая зима льет слезами. И вот снег растаял, улицы высохли, солнце стало чаще показываться из-за свинцовых облаков. Столбик термометра застрял где-то от -2 до +10, и все привыкли, даже думать забыли о том, что может быть иначе. Бегают все туда-сюда по своим делам, уткнувшись носами в газеты и смартфоны, лишь смутно ожидая каких-то перемен, да и то тех, которые «рано или поздно, так или иначе». А потом однажды такой вот забегавшийся прохожий вдруг отвлекается от экрана, удивленно моргает и думает: «Мне кажется, или та прошлогодняя жухлая трава стала зеленее?». И правда, посреди газона начинают пробиваться свежие побеги, и с каждым днем их все больше и больше, а люди все чаще замечают вокруг себя пробуждение жизни и вместе с ней сами стряхивают с себя зимню спячку.
А третья весна приходит обычно в конце весны календарной, хотя в этом году я готова ждать ее уже прямо на следующей неделе. Это то время, когда начинают цвести деревья: черемуха, яблони, сливы. И город мгновенно засыпает белыми лепестками. Ими же покрываются клумбы, на которых тоже распускаются бутоны. А воздух благоухает как самый сладкий сон. За черемухой цветет сирень. за сиренью — жасмин, а за ним — липы. А потом наступает целое лето со своими запахами и красками, потом осень, и так вплоть до самой зимы. Чтобы в следующем году круг повторился. Если, конечно, не случится очередная погодная аномалия, на которую так любят грешить наши ЖКХ-шные чиновники. Но это совсем другая история.

Цветы недели

Когда я училась в 11 классе, у меня появился первый гиацинт. Вообще-то я хотела тюльпаны, но эта маленькая луковка в горшочке почему-то привлекла мое внимание, и я взяла ее домой. Разросся он безумно быстро, благоухал божественно и жил недолго, но как жил!
Второй гиацинт я купила два года спустя, когда внезапно съехала от родителей и поселилась одна в старой квартире дедушки и бабушки. Тогда никто не встречал меня по возвращению домой, вот я и купила себе товарища. Назвала его Фредриксон. Он разросся еще больше, чем первый, а жил и благоухал еще дольше. 
Теперь вот — еще два года спустя — новый товарищ живет у нас на подоконнике. Был куплен в понедельник, а зацвел сегодня, чем меня очень радует. Я за это и люблю гиацинты, за запах их волшебный. Посадишь такой на окне — и не так грустно, что на улице мертвенно-серо и холодно. Вроде как твой личный вестник весны сидит и говорит, мол, не грусти, все скоро будет.

Солнечный ветер

Есть такие дни, как сегодня. Ранняя весна, снег еще не стаял, но ярко светит солнце. Даже два солнца: одно настоящее, небесное, а второе — его отражение в свинцово-серой луже, разлившейся на дороге. И дует ветер, по-весеннему свежий и такой сильный. Солнечный ветер, я так его называю.
В такие дни я часто хожу пешком одна. Хожу и будто сплю наяву. Однако, сплю чутко, не натыкаюсь слепо на прохожих, огибаю препятствия и тихо сама себе улыбаюсь. С каждым шагом мысли в голове замедляют свой ход, становятся гуще, неторопливее, текут все медленнее и медленнее, пока не появляются паузы, все более долгие, а потом в голове наступает блаженная тишина. И с затиханием последнего звука меня накрывает состоянием абсолютного счастливого покоя. 
Делаю еще шаг и проваливаюсь в прошлое или даже в другую жизнь — я еще не решила. В далекий 2007 год, когда еще все было иначе, но тоже был такой день, и такое солнце с ветром и весна. И деревья еще были выше. Как правило, в этот момент в ушах начинает играть La Diosa Fredda — песня, которая как мостик связывает меня тогдашнюю и меня настоящую. И как только все складывается — эти солнце, ветер и музыка, — в глазах начинает щипать. То ли от ветра, то ли от счастья. 
Так для меня наступает весна.